Слово от автора (Falcon): сей рассказ основан на реальных событиях, соучастниками которых нам довелось стать. Хочется выразить большое спасибо моей сестре Кате – чьей рукой написана изрядная часть текста, а так же которая помогала мне разыскивать этот злосчастный фотоаппарат по вагону, жаль что безрезультатно. А так же спасибо Niki aka Forester, за красивую историю и разрешение её использования, а так же за его замечательные письма, которые так же сыграли некоторую роль в написании рассказа.
Злосчастный фотоаппарат.
- Эй, осторожней! – кричал кто-то слева.
- Залезай быстрее! – бубнили в правое ухо.
А быстрее залезть она не могла, будучи зажатой в толпе, которая пыталась протиснуться в узкие двери электрички. Ей оставалось только «плыть по течению», надеясь, что оно протащит её внутрь, а не задавит насмерть.
Кое как ухватившись за поручень, она рванулась вперёд, но портфель зажатый толпой потянул назад. Вырвав своё имущество из «цепких лап» народа, она обнаружила, что сумка открыта, а фотоаппарата, который перед посадкой она туда положила – нету.
- Мой фотоаппарат! – закричала она, разворачиваясь. Но людей этим криком было не остановить. Они как валили, так и продолжали валить сквозь узкие двери внутрь вагона.
- Извините! Подождите пожалуйста! Помогите найти фотоаппарат! – кричала она, но к словам её прислушалось только пара человек.
- Нету тут ничего! – ответила ей какая-то женщина, нагнувшись и посмотрев вниз, на ступени и под поезд. – Только чья-то туфля. – Констатировала она, поднимая со ступеньки забытый в спешке шлёпок.
Толпа на перроне была неимоверная. Я стоял, зажатый со всех сторон. Вокруг стояли, сидели, и чуть ли не лежали разного вида граждане, от бабушек-дедушек до мальчиков-девочек. Передо мной в этой толпе «барахталась» какая-то девушка. Она неуклюже двинулась и наступила мне на ноги.
Я зашипел от боли и злости.
«Вот ведь слониха!... Черт бы её побрал! Мало мне порванной штанины, так ещё не хватало вернуться домой в одном сандале. Хм, может, она всё-таки слезет с меня?»
Вслух же я только произнес, как можно старательнее скрывая своё раздражение:
- Простите, вам удобно стоять на моей ноге? Не лучше ли на асфальте?
Девушка как-то рассеяно посмотрела на меня, пролепетала что-то вроде:
«Я очень извиняюсь, но если у вас есть ко мне какие-то претензии, лучше скажите их впереди стоящему мужику, который без зазрений совести стоит на моих ногах!». Но всё же попыталась убрать ногу с моего бедного и ни в чем не повинного сандалия.
Я облегченно вздохнул.
Вот электричка, наконец, подошла и толпа повалила к ней. Меня понесло вместе с потоком людей к ближайшим дверям. Кто-то толкал в спину, и я чуть ли не повалился на стоящую впереди «слониху». Её портфель впечатался мне в грудь. Что-то в нём было такое твердое, что так и норовило проломить мне ребра. Я с трудом восстановил равновесие и постарался держаться подальше от злосчастного портфеля, но толпа была со мной не согласна и с новой силой припечатала меня к елё стоящей на ногах девушке. Я уже приготовился было выдержать очередной удар по ребрам и ругань самой девушки, но ни того, ни другого не последовало. Девушка стоически выдерживала моё давление на спину, а портфель неожиданно оказался и мягче и тоньше, чем минуту назад. Меня бы это бесконечно удивило, будь я в другой ситуации, но сейчас же меня больше всего волновало, как залезть в эту злосчастную электричку. Чтобы хоть как-то ускорить моё продвижение вперед я чисто машинально стал помогать стоявшей передо мной девушке забраться по ступеням в вагон. Для этого я расставил руки в стороны, чтобы удерживать напирающую сзади толпу, тем самым давая ей время чтобы забраться наверх и пустить, наконец, меня. Когда она вкарабкалась, я сам, не теряя времени даром прыгнул в вагон. Естественно, не обошлось без отдавленных ног и возмущенных нецензурных выражений, как с моей стороны, так и со стороны окружающих. С грехом пополам, приложив ещё немало усилий я пробрался через тамбур и, обогнав почему-то затормозившую девушку с портфелем, занял-таки свободную площадку между сиденьями. О том чтобы посидеть не могло быть и речи! Вагон, как и перрон до этого был набит битком. Буквально яблоку было неде упасть.
- Молодой человек, вы уронили мою сумку! - противным голосом сообщила мне сидящая рядом пожилая женщина, и я, после одного взгляда на неё, счел за благо ретироваться. Бросив короткое "Извините!" я стал протискиваться в глубь вагона. Сзади послышался женский крик: "Мой фотоаппарат!", но я не обратил на него особого внимания, пристраиваясь где-то в центре вагона. Я снял свой рюкзак и поставил его на пол, зажав между ног, чтобы кто-нибудь не стащил моё имущество. Мимо ходили ещё какие-то люди, толкались, пихались, спешно извинялись, но мне уже было всё нипочем. Я твердо решил для себя отвлечься от этой суеты и не обращать на неё внимания. Да уж, такое возвращение домой было достойным окончанием моего сегодняшнего дня. Всё началось с того, что мой старинный приятель Джексон потащил меня в Зеленоградск. Он расписывал эту поездку как мирное времяпрепровождение в компании нескольких его, и моих по-совместительству, друзей. О том что к этой самой компании прилагается довольно приличное количество совершенно незнакомых мне парней и девчонок он не упомянул. А так же он забыл сказать, что прибрежный город, в который мы едем, в этот день празднует какой-то свой юбилей, и что народу там будет до фига. И все бы ничего если бы компания, в которой мне довелось коротать время, подобралась приличная, так нет, все они, видимо только и обрались чтобы ужраться за чужой счёт. И мало того, что все окружающие пьют, так я сам должен ограничиваться всего лишь литром пива, а когда все остаются на ночную дискотеку, вынужден ехать обратно в Калининград на переполненной электричке, потому что я - человек трудовой, мне завтра на работу... Обидно, черт возьми...
- Извините, вы не видели мой фотоаппарат? - Вдруг прозвучало откуда-то сбоку.
До меня даже не сразу дошло, что вопрос обращен именно ко мне. Я некоторое время тупо смотрел на ту самую девушку, что стояла на моих сандалиях и к чьему портфелю я припечатывался. Потом всё-таки ответил.
- Нет. Не видел.
- Извините, - ещё раз сказала она и пошла дальше. Потом спустя некоторое время мне пришлось пропускать её обратно.
В целом, в поезде было скучно. На подъезде к Калининграду огромная толпа повскакивала со своих мест и потащила меня к выходу. Я решил не сопротивляться – иначе хуже будет. Уже в тамбуре я ловко вывернул из потока к закрытой двери. Дело в том, что пока меня тащило до выхода из вагона, поезд успел прибыть на первую из двух станций города, открыть двери и выпустить половину желающих.
Ухватившись за ручку двери и твердо встав на ноги, я огляделся. Рядом со мной стояла та самая девушка, что спрашивала про фотоаппарат, вместе с ней стояли ещё трое ребятам и одна девчонка. Рожи у них у всех были какие-то похоронные, и вообще… мне почему-то совсем не хотелось смотреть им в рожи. Поэтому я остановил свой взгляд на своей «знакомой», и сразу отметил, что глаза у неё красные, влажные, а губы чуть припухли – как будто она недавно плакала.
Неожиданно двери закрылись и электричка опять двинулась в путь. Теперь уже до конечной станции.
Ребята, между тем, продолжали какой-то свой разговор.
- Кир, да не убивайся ты. Всё будет хорошо. В конце концов найдем мы эту чертову камеру. Из-под земли достанем. – Увещевал девушку один из ребят, высокий, худощавый парника в белой футболке и потертых джинсах.
- Мне кранты, - всхлипывала девушка, - Меня Машка убьет!
- Не волнуйся, ничего с тобой не случится. Со всяким бывает. Все что-то теряют. А фотоаппарат, где бы он ни был, всё равно объявится, и тогда мы его вернем. – Успокаивающим голосом вторила парню вторая девушка, миловидная блондинка в длинном голубом сарафане.
- Вы не понимаете! Мне же её Машка дала под личную ответственность! Я обещала её вернуть в целостности и сохранности…. Она же меня на месте прикончит как узнает… - И она снова заплакала, видимо представляя всё то, что будет, когда эта Машка действительно узнает…
Я становился невольным свидетелем чужого несчастья, подслушав разговор. Мало по малу картина начинала проясняться. Видимо, тот предмет, уткнувшийся недавно мне в грудь и был этим самым фотоаппаратом, лежавшим в сумке у бедной девушки. Только вот каким образом он оттуда исчез – остается загадкой. Она стояла передо мной до тех пор пока мы не поднялись в тамбур, не мог же я не заметить тянущиеся к её портфелю руки… или мог? Вроде всегда был внимательным… Да, и если в грудь мне впечатывался действительно фотоаппарат, то пропасть он должен был за очень короткий промежуток времени, ведь во второй раз его уже в сумке не было… А между этими действиями проходило от силы секунд десять.
Я снова взглянул на стоящих рядом ребят. Девушка, если я правильно понял, её звали Кира, всё ещё периодически всхлипывала, блондиночка периодически что-то нашептывала ей на ухо, стараясь успокоить. Парни же стояли молча, но на них мне глядеть особого резона не было, поэтому я снова погрузился в мысли…
« Всё же этот фотоаппарат, к тому же, если я правильно понял, цифровой, стоит достаточно больших денег. Только наивный человек мог надеяться на то, чтобы кто-нибудь вернул потерю, тем более если его украли. Интересно, что бы я делал, окажись он у меня в руках?... Возможно, продал, выручил бы от 100 до 300-от долларов, в зависимости от аппарата… хотя нет…», - я ещё раз заглянул в заплаканное лицо девушки, которое кроме сострадания и сочувствия вызвать ничего не могло, - «я бы вернул его хозяйке, при этом остался бы в её глазах благороднейшим и добрейшим человеком на земле… потом как-нибудь невзначай я бы попросил у неё телефончик, всё-таки она была довольно симпатичной, да и отпечатки глупости, свойственные некотором типам девушек, на её лице отсутствовали… тем более, тут ещё блондиночка… может что и получилось бы…» - но тут мой взгляд остановился на её друзьях, меня аж передернуло, и как-то сразу перехотелось становиться благородным «рыцарем», - «Пусть вон эти для неё стараются. К тому же у меня этого фотоаппарата быть не может, так что и думать тут нечего!»
На последней остановке было уже не так людно, поэтому из электрички я выбрался своим ходом. Постояв немного на перроне, я закинул рюкзак, который всё это время держал в руках, на плечи и не спеша побрёл домой. Вернее, побрел я на остановку, потому как добираться до дома пешком после столь насыщенного дня у меня желания не было. А было желание поскорее добраться до любимого компьютерного кресла и залезть с Сеть. И не вылезать в реальный мир ещё долго и долго.
Через полчаса я открыл входную дверь в свою квартиру. Первое, что бросилось в глаза, когда я зашел, это гордо стоящие посреди коридора женские туфли. Привычку оставлять обувь, где разделась, в нашей семье имела только Анька. Моя старшая сестра. Но она вот уже год как жила у своего парня, а к нам приезжала пару раз в месяц «погостить денька на два». Случалось это зачастую тогда, когда деньги в доме её постоянного проживания закакнчивались. Вот получит её Володя зарплату – так она сразу к нему обратно съедет.
Бросив рюкзак в своей комнате, я пошел здороваться с сеструхой. Постучавшись в дверь её комнаты и, услышав негромкое «Входи!», я зашел. В комнате, как всегда, царил бардак.
Сама Аня сидела в кресле и читала какой-то очередной романчик. Рядом с креслом, на полу стояла бутылка «Муската» и пустой бокал. «Да-а… - чуть было не сказал я вслух, но сдержался, и мои мысли дальше моей головы не распространились, - по ходу дела, трезвые девушки на этом свете начинают переводится». Стараясь не обращать на этот факт внимания, я осведомился на счет состояния её дел в целом, дел её хахаля в частности, о жизни и здоровье… Отвечала она как-то неохотно, вяло, видимо всецело погрузившись в идиотический мир своего романа, выходить их которого ей страсть как не хотелось. Осознав это, я решил оставить её в покое, тем более, что мне самому не терпелось нырнуть в Глубину. А все новости можно будет обсудить за ужином, которым, кстати, неплохо бы кому-то заняться…
- Ань, - практически уже в дверях сказал я, - сделай милость, оторвись как-нибудь от своей книжки с бутылкою и накорми своего единственного братика.
Сестра не отрывая взгляда от строчек ответила:
- Хорошо… Постараюсь…
И снова ушла в себя.
«Ну и семейка!» - обреченно подумал я, направляясь к своей комнате.
У самого меня, было сейчас только одно желание… нет… Два. Прежде чем устраивать свою многострадальную задницу в любимом компьютерном кресле, необходимо было чем-то заткнуть ноющий желудок, потому как ужин будет ещё не скоро. Помнится мне, в рюкзаке лежала недопитая бутылка минералки, да ещё должна была остаться когда-то заныканая пачка сухариков…
Я подобрал с пола рюкзак, легким движением руки расстегнул молнию и…
То что я увидел, повергло меня в изумление. На самом верху, вместо памятной мне минералки лежал фотоаппарат. Настоящий цифровой фотоаппарат. Я, не поверив собственным глазам, вытащил его из сумки и уже смог его осязать. Не верить уже стало сложнее.
Очевидно, это был тот самый фотоаппарат, который искала девушка в поезде. Но позвольте! Я его не крал! Я ещё из ума не выжил. Но тогда как он ко мне попал? Немного поразмышляв на эту тему, я решил на ней не зацикливаться, всё равно ничего путного не придумаю.
Чуть помедлив, я включил фотик. Он зашумел, угрожающе выдвинул объектив, но на видоискателе вместо вида моей комнаты высветился ряд маленьких картинок, уже имевшихся в памяти фотоаппарата. Видимо, он стоял в режиме просмотра фотографий. Меня взяло любопытство и я стал рассматривать эти самые фотографии.
На первой, то есть если считать по хронологии последней была изображена та самая Кира – девушка из электрички. Видимо тот, кто её снимал был неплохим фотографом, потому как кадр был пойман отлично. Дальше шел набор групповых и одиночных снимков той самой компании, что увещевала Киру, на фоне разных видов славного города Зеленоградска. Потом снимки каких-то ещё людей, среди которых попадались так же и лица знакомые по электричке. Последним был снимок какой-то девушки, вернее только её лица. Я обратил на него внимание, потому что сделан он был немного снизу вверх – как будто бы снимали самого себя. Видимо это и была та самая пресловутая Машка – хозяйка камеры. И почему-то её лицо мне показалось смутно знакомым… а впрочем, город Калининград довольно маленький – в нем каждое третье лицо знакомое, так что особого внимания обращать не стоит.
«И что же мне теперь делать с этой вещицей?» - я вопросительно уставился на камеру, как будто ожидая, что из объектива появится какая-нибудь рожица, и разрешит все мои трудности…. Но нет, естественно ничего не появилось, - «Вот уж не ожидал такого подарочка. Мда, любит судьба дурные шутки».
Вот уж теперь в самую пору поразмыслить над двумя-тремя дальнейшими путями развития событий: либо продать, получить денежки, и я как будто теперь и не при делах, либо себе оставить и нести всю ответственность, если что, либо вернуть девушке и спасти её от страшного гнева другой девушки. Вот это дилемма.
Немного пораскинув мозгами, не в прямом конечно смысле, я пришел ко вполне логичному выводу – третьим путем мне не пройти. Потому как, каким образом я найду эту самую Киру – совершенно непонятно. Ведь не встречу же я её снова в Зеленоградске, а тем более Калининграде. Никто ещё не придумал способа поиска девушек по фотоаппаратам… хотя, конечно, была её фотка, но что делать с этой фоткой я тоже не придумал. Продажа тоже как то отпала… Те знакомые, которым я мог её сбагрить сейчас все были где-то в отъезде или просто не доступны. Тем более, что продать её всегда можно… а пока можно попридержать её на руках и использовать по назначению. А если вдруг, каким-то чудом, я найду её хозяйку, то и героем побыть можно…
После принятия решения даже на душе стало немного легче. Сделаем вид, что судьба сама мне преподнесла подарок ко Дню Рождению, до которого, кстати сказать, осталось и так недолго. Совесть моя меня больше не грызла, видимо смирилась, а потому я и вовсе уверился, что поступаю правильно. А раз так, то неплохо было бы и опробовать свой «подарок судьбы».
Прям «вылетев» из комнаты с фотоаппаратом в руках, я направился в комнату к сестре, даже не раздумывая над тем, как объяснить ей появление столь дорогой вещицы у меня в руках.
Когда я вошел сестра даже не обратила на меня никакого внимания, она сидела в таком же положении в котором я её покинул. Я перевел фотоаппарат в режим обычной съемке, в видоискателе послушно замелькали виды Аникиной комнаты, деловито примерился, навел, свою теперь уже, камеру и щелкнул кнопкой. Объектив поездил, поездил и, наконец, запечатлел мою сестрицу с книжкой в руках. Но при повторном рассмотрении оказалось, что фотография получилась темной и нечеткой. Не сработала вспышка. Досадуя на себя, я прошелся по настройкам и обнаружил, что вспышка специально отключена. Включил её. Ко второму кадру я примеривался уже более тщательно. Выбрал хороший ракурс, приблизил немножко и …
Вспышка ослепила даже меня. На мгновение, конечно. Ещё не успев открыть слезившиеся глаза я уже почувствовал как Анька с воплем: «Димочка!!!» повисла у меня на шее. Я чуть не задохнулся. От неожиданности, конечно.
- Анька, - обалдело проговорил я, - ты что?
- Димусик! Ты даже не знаешь, какой же ты на самом деле замечательный! – Щебетала сестра у меня над ухом и почему-то гладила меня по голове.
- Да что с тобой?! – испуганно воскрикнул я, вырываясь из её цепких объятий и заглядывая в глаза. В них стояли слёзы умиления.
«Она сошла с ума», - пролетела мысль у меня в голове.
- Да что ты, Димка, Всё нормально! – улыбалась Аня. – Просто мне очень захотелось сказать, что ты самый замечательный братишка на свете и я тебя очень люблю!
- Нет. Это ненормально, - убежденно заявил я. – Ты сидишь, меня не замечаешь, даже когда я тебя фотографирую, а потом вдруг срываешься с места, кидаешься мне на шею и вопишь, какой я замечательный. Я это и так знаю, а вот от тебя не ожидал… Объясни, что случилось…
Аня немного отстранилась от меня и скорчила такую обиженную рожицу, даже с картинно надутой губкой, что я аж остолбенел. Чтобы женщина в 24 года вот до такого опустилась… явно что-то здесь не так.
- Слушай, - продолжала она, глядя прямо мне в глаза и не отпуская моих рук, - ты только что признался, что я тебя не замечала – и тебе это не нравилось, так? – Я только неуверенно кивнул головой. – Ну а когда же я решила открыть свои чувства – и это тебе не понравилось. А если это правда, то что я тебя люблю, люблю как брата, даже больше жизни!!
Вот это признание… От удивления я открыл рот. Но Аня ещё не закончила.
- Думаешь, зачем я сюда приезжаю, а?! Навестить мать – это, конечно, отчасти так, но лишь отчасти. Думаешь, потому что у меня кончились деньги?.. Ошибаешься!!! – Признания лились из сестрички неумолимым потоком. – Я приезжаю ради тебя, и это самая веская причина! Мне уже осточертел этот старый хрен! – И это она про своего обожаемого Володеньку, раде которого она бросила всё: и институт, и друзей, и меня с матерью, уехав жить с ним чуть ли не на другой конец света! Точно мир перевернулся, я в этом просто уверен!
- Мне хочется поухаживать за моим единственным младшим братиком, - её руки снова стали перебирать мои волосы, - немножко его побаловать, уделить ему как можно больше своего времени!..
Мне чуть ли не поплохело от её признаний, и это сейчас, когда мне уже почти 20, она решила обратить на меня своё внимание… что за бред! Конечно, я люблю её, но не до такой же степени! Но остановить Аню было мне не по силам…
- Ну что же, этим я сейчас и займусь! Кажется, ты хотел кушать, мой ангелочек? Сейчас приготовлю тебе что-нибудь вкусное. Твоё любимое блюдо, кажется, пюре с мясом по-французски. – И с этими словами она отправилась на кухню, перед уходом потрепав меня за щечки.
Я как стоял на одном месте с фотоаппаратом в руках, так и рухнул в кресло, где совсем недавно восседала обо всём позабывшая сестрёнка.
Но долго мне тут рассиживаться не дали. Аня вновь заглянула в комнату.
- Ты ещё тут сидишь? Пойдем лучше на кухню. Пока я готовлю, ты мне что-нибудь расскажешь.
Я обреченно вздохнул. Перечить ей сейчас было бесполезно. Откажусь, так она или обидится или за ухо меня на кухню притащит. Поэтому я нехотя встал и побрел вслед за сестрёнкой на кухню.
Только через два часа я добрался до своей комнаты. Чувствовал я себя как выжатый лимон, если только выжатый лимон может чувствовать себя настолько сытым.
Я без колебаний повалился на кровать. Не до компа мне сейчас было. И вообще не до чего. Чертовски хотелось спать, но заснуть сейчас я позволить себе не мог. Нужно было обдумать то, что произошло. А произошло что-то явно из ряда вон выходящее. Что-то чему я не мог придумать логического объяснения.
Я попытался просто досконально вспомнить то, что случилось со мной и моей сестрой в надежде что отыщу хоть какую-нибудь зацепку. Так. С чего началось её неординарное поведение? С того что она кинулась мне на шею, пока я отходил от вспышки…
Вспышки! Возможно именно из-за неё все и случилось. Ведь когда я фотографировал её в первый раз – всё было нормально.
Я нерешительно взял в руки фотоаппарат и включил его, переставил в режим просмотра фотографий. Я хотел посмотреть что запечатлела камера в момент вспышки, но мне было одновременно и страшно. Но последняя фотография мне ничего не дала. Самая обычная фотка, только с неё на меня смотрела сестра так восторженно, что мне аж дурно стало, хотя я фотографировал её в момент, когда она на меня не смотрела…
«Ладно», - решил я. – «Завтра разберусь. Утром. На свежую голову»
И принялся разбирать постель.
Когда я уже лежал щекой на подушке зазвенел мой мобильник. Я, выругавшись сквозь зубы, взял трубку.
- Алло.
- Ал-л-лё!... – послышался пьяный голос Кольки, моего старинного приятеля. – Диман! Подходи к нам… тут такая гулянка…
- Где «тут» - вяло поинтересовался я, потому как мне было не особо интересно. Я уже сегодня нагулялся.
- В парке, кшно. – Ответил мне мой собеседник. – Приходи давай! У нас тут ещё два литра водке, а ребята уже не в зуб ногой.
- Не, Колян. Не сегодня. – Ответил я, хотя мне сейчас очень хотелось послать их всех четырёхэтажным матом.
- Ди-мач-ка при-ха-ди! – Ворвалось в трубку визгливо женское сопрано. Тоже нетрезвое. В нём я с трудом, но узнал свою, так называемую, девушку – Наташу.
- Тут и Натаха твоя… - Вернулся голос Коли, - По тебе скучает.
«Ага, как же!» - подумалось мне, - «Скучает она».
- Нет, - твердо заявил я, - Я уже сплю и не собираюсь тащиться к черту на куличики на ночь глядя.
В ответ в трубке что-то затречало, затем послышался удалившийся голос Кольки, передающий мои слова остальным. Я уже собрался нажать кнопку «сброса», но не тут-то было.
- Ла-адно друган, - протянул Николай, - Не хочешь, не ходи. Мы сами придем. Жди!!! – и повесил трубку.
Я аж подскочил на кровати. Ведь на полном серьёзе припрутся, причем всей толпой и со всей жрачкой. Устроят тут настоящий балаган! Не подумают даже об уставшей и наработавшейся матери, на присутствие моей сестры, возьмут и завалятся. Нет, только этого не хватало»
Я начал бешено нажимать на мизерные кнопки мобильного телефона, то и дело промахиваясь по нужной. Наконец, на дисплее появилось имя «Колян», и я нажал на «вызов». Через несколько секунд я снова услышал нетрезвый голос дуга:
- Да! – что было мочи выкрикнул он, - Мы идем уже.
- Нет! – не уступая ему по силе, прокричал я, - не стоит! Я сам приду. Свежий воздух и всё такое, тем более, на квартире вас ещё больше развезет.
- Ну, хорошо! – после полуминутной паузы послышалось из трубки, видимо всё это время ему понадобилось та то чтобы подсобрать утерянные мозги. – Ждем тебя через двадцать минут!
- Передай, чтобы захватил минералку! – послышался на заднем плане голос собственной «девушки».
- И, да, минералку купи! – повторил просьбу Колян, - Мы у самого входа. – И повесил трубку.
«Нда, вот ведь жизнь!» - вставая с кровати и натягивая штаны, подумал я, спать уж е и то не дают! Хотя, конечно, это лучше чем если бы они явились сюда. Ничего… разочтемся ещё. Эх, завтра буду засыпать на работе, ну да ладно, ничего не поделаешь…»
Уже выходя из комнаты, я вспомнил про фотоаппарат. Неплохо было бы и его прихватить, когда ещё выдастся момент запечатлеть свою компашку с такими рожами. Заодно и проверю теорию про вспышку.
Быстро забежав в круглосуточный магазин и купив минералки, я помчался к парку. Я надеялся, что надолго они меня там не задержат и я успею ещё вернуться и выспаться. Ребята обнаружились сразу. Не обнаружить их было сложно. Оккупировав две самые первые от входа лавочки и прилежащие к ним территории, тусовка (человек 10-15) отрывалась по полной. Вернее, отпивалась по полной.
Когда я подошел они в очередной раз наливали. Моё появление они заметили не быстро, а заметив сразу налили и мне. Я с некоторой брезгливостью взял пластмассовый стаканчик с водкой, раздумывая как бы вылить понезаметнее. Я, в отличие от своих сотоварищей не испытывал трепета перед сим продуктом, поэтому вылить водку для меня было плёвое дело. Корни такого пренебрежения крылись в не столь уж давнем прошлом, когда я чуть коньки не отдал от алкогольного отравления, после этого происшествия я стараюсь не употреблять водки вообще, а если уж не получается – то не злоупотреблять. Главное чтобы остальные не заметили. А то начнутся вопли возмущенных…
Оглянувшись я заметил Наташу, гордо восседающую на колене у… в темноте было сложно понять, то ли у Жеки, то ли у Вована – тем более пьяные они были на одно лицо. И что самое удивительное, на втором колене этого Женя-Вовы сидела Оля, девушка Коляна.
Вот эту архитектурную группу я и решил запечатлеть на свой новый фотоаппарат. А как же в темноте снимать, если не со вспышкой.
- У, какой крутой фотик! – сразу заметил Колька, - где надыбал?
- Совершенно случайно, - правдиво ответил я.
И нажал на кнопку съемки. Я предполагал, конечно, что что-то будет, но даже мои предположения не шли ни в какое сравнение с тем что случилось потом.
Вся милая троица сорвалась с места и полетела на меня и стоящего рядом Николая. Я успел вовремя среагировать и отпрыгнуть за широкую спину друга – чисто инстинктивно. Но меня это не избавило от участи быть исцелованным двумя девицами – и Натахой и Олькой, которые ловко обогнув Коляна повисли на мне с причитаниями: «Димочка! Какой ты клёвый!!!»
А вот Кольке повезло меньше. На его долю достались лобзания то ли Жеки, то ли Вована, который по пьяни облапал не того. То, что он собирался вешаться на меня я понял по тому, что летел он при этом вопя своим гулким басом: «Димаша! Ты офигенный перец!»
Колька такого непотребства над собой не стерпел и, мгновенно протрезвев, вырубил несчастного парня одним из борцовских приёмов. Как видно не зря он три года проходил на это своё карате… или айкидо… Мне же девчонок вырубать было совестно, даже таких распутных, поэтому я всего лишь попытался стащить их со своей шеи.
Когда мне, не без помощи Коляна, удалось их утихомирить и послать в магаз за минералкой (чтоб не вздыхали тут и не мозолили глаза), половина ребят уже разошлась, а мой верный боевой товарищ протрезвел окончательно.
- Ну ты, блин, даёшь! – выговорил он, садясь на лавку и закуривая. Я постарался передвинуться к наветренной стороне. К сожелению, а может с благу, я не курю. В принципе. Потому что у меня астма.
- Это не я, - сообщил я другу. – Это фотоаппарат такой.
- В смысле? – не понял Николай.
- Понимаешь… - начал я свою историю. В этом имелся определенный смысл. Колян в трезвом состоянии был человеком весьма толковым, да причем ещё с огромным количеством связей. Поэтому мог дать дельный совет. – Эта камера случайно оказалась у меня в сумке. Как – я не знаю. Но дело в том, что я залезал в электричку, был сегодня в Зелике, передо мной была девушка. Когда я забрался в тамбур, она там остановилась, а я пошел дальше. А потом девушка стала разыскивать свой фотоаппарат – ходила по всему вагону и спрашивала, не видел ли кто, когда залезал в электричку. Я не видел, хоя она всё то время была передо мной. А потом, прийдя домой, обнаружил в сумке этот фотик В памяти даже её фотка есть, ну и ещё какие-то…
Для убедительности я даже перевел фотоаппарат в режим просмотра и вручил его Кольке. Он молча стал листать фотографии, а я между тем продолжал свой рассказ:
- Я решил, что это знамение судьбы, что она оказалась у меня и стал её пробовать. На сестре. Без вспышки получилась обычная фотография, а вот со вспышкой… Анька, как и эти девчонки кинулась ко мне, стала твердить, что я замечательный, клясться во всепоглощающей сестринской любви. Потом я от неё сбежал, конечно, достала она меня. Тогда я подумал и решил, что так на неё подействовал фотоаппарат, а точнее – вспышка. А когда шел к вам – решил проверить, и как видишь – проверка увенчалась успехом. Теперь не знаю что и делать. Да и вообще, вся эта история стрёмная… Колдовство какое-то да и только!...
- Колдовство говоришь… - задумчиво произнес мой друг Колька, возвращая камеру, - значит дело не безнадежно. А знаешь ли ты, друг мой Дима…
- А знаешь ли ты, друг мой Дима… - протянул Колян, - что колдовство в нашем мире преследуется…
- Преследуется?! – Я был безмерно удивлен. Если бы мне кто-нибудь сказал это ещё день назад, я бы его прилюдно обозвал идиотом, потому как в колдовство не верил. Но после сегодняшнего дня, в него уже было трудно не верить.
- Нет, ну не всякое, конечно, есть и легалы, их уже никто не преследует. Но ведь у тебя же нет разрешения? Я правильно думаю?
Я покачал головой… какое к черту разрешение?! Я впервые в жизни сталкиваюсь с чем-то подобным, а уж зачем, кому и, главное, кто разрешает колдовать тем более не знаю…
- Тут у тебя имеется та ещё проблемка. Что тебе делать дальше – я сказать, сам понимаешь, не могу. Но просветить по некоторым моментам – могу. Фотик то найдут, не волнуйся, другое дело, что после этого с тобой будет… Да и если уж на то пошло, и до этого.
- А я-то в чем виноват?!! – я уже ничего не понимал.
- Ну как же. Нелегальное использование и хранение вещей высокой магичности, да и откуда у тебя эта камера... Может, это ты её, того… колдонул?
Я стал лихорадочно думать…
- Так! – решил я, наконец, - я от неё избавляюсь – и с меня взятки гладки.
- Хех, ты от неё не избавишься… - усмехнулся Колян, - она к тебе снова вернется. Ты её использовал, она к тебе прилипла. Да и всё равно следы от камеры к тебе приведут.
У меня в душу закрались подозрения…
- Слушай… - я прищурился, глядя на друга, - а ты откуда всё это знаешь?
Колька встал со своей скамеечки, бросил окурок в близстоящую урну. Которая была переполнена бутылками из-под пива и водки.
- Пошли. Надоело здесь торчать. – Сказал он, выуживая из-под той же скамейки непочатую бутылку «Трех медведей».
Я всё ещё настороженно смотрел на ставшего таким чужим и неузнаваемым Коляна.
- Пойдем, в другом месте расскажу.
Я нехотя поплелся за ним. Мы вышли из парка и побрели куда-то. Куда – я не понимал, поэтому шел за Колей, молчал и проклинал всё на свете.
- Я в это дело попал очень неслучайно. Дело в том, что мама моя… ну, как бы это правильнее сказать… не колдунья, а скорее чаровница. У неё это наследственное. Мне увы, от этого наследства ничего не перепало – оно передается по женской линии. Я сначала тоже не верил, пока не увидел воочию, что она умеет. Сначала она просто по мелочам колдовала – подругам что-то найти помогала, защищала наши вещи от краж и порчи. И всё было хорошо. А потом какой-то идиот посоветовал ей дать рекламу и с помощью своего дара деньги зарабатывать. Я помогал ей как мог. А мы тогда про лицензирование ничего не знали. А потом пришли двое каких-то ребят, и потребовали у неё эту лицензию. Понятное дело, что её нету. Да и мы подумали, что это шарлатаны, хотят нас ограбить… правда когда один из них мне в глаза глянул – у меня сердце в пятки ушло. Никогда не забуду это чувство: такой липкий, панический страх, когда чувствуешь, что сделаешь всё, что они скажут. Ну, обошлось конечно, всё хорошо. Они нам объяснили в чем дело и кто они такие, и как получить лицензию, а мне сказали, что запомнят меня, и что хоть у меня и нет магических способностей, но мне теперь из этого водоворота не выбраться. Было это года три назад, но до сих пор ко мне такие истории как твоя - липнут. Ну я, понятное дело, уже поднаторел в этих всех нюансах. А с камерой – это тебе ещё более или менее повезло, иногда к матери такие вещи приносят, что мне аж страшно становится. За них она вообще не берётся. Потому как лицензия не позволяет, а здесь с этим строго. Да и никто из лицензированных их не примет, а с нелегалами связываться – себе дороже. С ними тебе только напрямую в вышестоящие органы.
- Куда? – не понял я. Хотя, в сущности, что я здесь понимал? Три часа назад я узнал, что единственной вспышкой света можно заставить равнодушного человека повеситься тебе на шею. И вероятно не только повеситься и не только вспышкой. Времени на то чтобы примирится с этим фактом мне, естественно не дали, сразу начали ошарашивать новыми подробностями. И от этих подробностей становилось как-то жутковато. За стенкой обычного мира выстраивалась какая-то строгая система, и от её неизбежности ине становилось немного не по себе. Ты или часть системы – или ничего не знаешь.
- Ну везде есть некие органы надзора. И у нас тоже. Они вылавливают нелегалов, ликвидируют всякие оплошности. Только их фиг найдешь. Обычно они тебя находят, но когда это происходит – бывает уже поздно. Зовутся они Орденом Тяжелого взгляда. Вот когда придет к тебе какой-нибудь товарищ и сунет под нос корочку, тогда и узнаешь, где, что, почем…
- А что мне сейчас делать?
- А фиг его знает. Независимо от дальнейшего сценария у тебя сейчас начнется весёленькая жизнь. На такие магические штучки неприятности так и липнут, особенно неприятности паронормальные. Так что ты заранее готовься к самому худшему, - Совершенно спокойным голосом посоветовал мне мой друг. Я поначалу даже не понял, всерьез он или так шутит, а потом до меня дошло: какие уж тут шутки!
Блин! Вот ведь угораздило вляпаться в самую дурацкую историю.
Я с неприязнью посмотрел на злосчастную камеру. Сколько она мне ещё сюрпризов преподнесёт?
- Да… и ты поменьше с ней экспериментируй. – Сказал на последок Коля. – Я уверен, она ещё многое может, но вот надо ли оно тебе?
Это я и без него знал. Мне вообще неприятностей не надо. Вот бы сейчас уснуть, а завтра проснуться, пойти на работу, а сегодняшний день вспоминать лишь как странный кошмар.
Но нет. На следующий день этот злосчастный фотоаппарат стоял у меня на столе и издевательски щурился своим объективом.
***
Кончался июнь, кончалась и сессия, но народу в университете ошивалось по-прежнему много. Энтузиасты, сдающие свои последние экзамены, должники, бегающие в поисках преподавателей и недосданных зачётов, да и просто группы поддержки, друзья, знакомые и все те, кому нечего делать.
Коля шел в университет со смешанным чувством. Вчера он наврал Димке про этот фотоаппарат, но что ему оставалось делать? Он, конечно, постарался как можно больше приблизить свою ложь к правде, но тем не менее совесть сегодня грызла его за самое нутро. Диму он знал давно и считал его другом – а врать друзьям было не в его правилах. Остаётся вопрос – почему он не сказал правду? Потому что он не знал, к чему эта правда приведет, а промолчать, так вообще значило бы оставить друга в дыре, из которой самостоятельно он выбраться не сможет.
И вот сейчас он пришел в университет в такую рань только для того, чтобы разыскать одного человека, который, скорее всего, сможет утихомирить голос его многострадальной совести. В расписании значилось что у группы, в которую входит этот человек сейчас идет экзамен.
«Как удачно…» - подумал Николай, но мысль эта имела какой-то мрачно-темный оттенок.
Возле кабинета, в котором проходил экзамен было не так уж много народу, но как водится это между смежными специальностями, Коля увидел там знакомые лица. Если он правильно разглядел, то экзамен был по функциональному анализу, и шёл уже второй час.
Коля подошёл к тихо переговаривающимся между собой студентам и после непродолжительных приветствий поинтересовался:
- Макса никто не видел?
- Солнечного? Он ещё сдает. – Ответил ему Вадим, один из однокурсников Макса, с которым Коля был едва-едва знаком.
- И долго сдает?
- Где-то час… - вместо Вадима ответил какой-то другой парень, с которым Коля был вообще не знаком, но вероятно он тоже учился в той же самой группе, на той же самой специальности «прикладная математика». Сам Коля учился на соседней специальности: «Математика», и был вполне доволен жизнью. Все экзамены он уже сдал и очень радовался тому, что ему восстановили стипендию.
- Тогда я его подожду. – Сказал Коля но уже скорее себе, чем им.
Макса на курсе, да и вообще, недолюбливали. Максим Солнечный считался чуть ли самой большой сволочью факультета. Ещё полгода назад эта слава была более чем оправдана, но сейчас она больше держалась на прошлых «заслугах». Общаться с Максом было нелегко, поэтому на своем курсе у него друзей не было. Другое дело, что некоторые из его друзей учились на соплеменной физике, и даже девушка его училась там же.
Его размышления о персоне Макса Солнечного были прерваны, собственно, появлением только что упомянутого субъекта. Он вышел из кабинета, держа в руках зачетку.
- Ну как, на что сдал? – поинтересовался Вадим.
- На четвертак. – Ответил Макс, засовывая зачётку в задний карман брюк. Одет он был как всегда немного щёгольски, в светлую рубашку и довольно дорогие с виду, безупречно выглаженные бежевые брюки. – Ладно, всем счастливо!..
Он по очереди пожал всем руки и направился к лестнице. Коля последовал вслед за ним.
- Макс! – окликнул он парня, чтобы Солнечный обратил на него внимание.
- Привет! – откликнулся Максим, когда Николай с ним поравнялся. – Ты ко мне так, или по делу?
- По делу. – Ответил Коля, догадливость Макса его немного насторожила.
- Ну так выкладывай. – Пожал плечами Макс, засовывая руки в карманы.
Они уже спустились в холл и теперь стояли перед выходом из корпуса. Перед надменным равнодушием Макса он немного растерялся, даже все слова и подозрения как-то поулетучивались. Но потом он посчитал, что Макс именно этого и добивается, и все-таки спросил:
- Ну и зачем вы Димке этот фотоаппарат подсунули?
Макс удивленно воззрился на Колю, потом лицо его приобрело откровенно хищное выражение. Коля тот час же пожалел о том, что ввязался в это дело.
- А ты его знаешь?...